Карлсон (transe kokain remix)

Часть 1. Карлсон, который живет на крыше

Карлсон любил Малыша, а Малыш любил Карлсона. Они встретились под хмурым стокгольмским небом, их судьбы переплелись, как шнурки завязанных в пьяном угаре ботинок. Они были неразлучны, как Ромео и Джульетта, Бони и Клайд, Синус и Косинус, Чупа и Чупс. Нежное, трепетное гомосексуальное чувство навсегда соединило их души, сердца и тела. Красавец мужчина в полном расцвете сил и худосочный ребенок встретились и полюбили друг друга в краю суровых фьордов и жирной, пахнущей нефтью, селедки.

Эта история началась, когда наказанный извергами-родителями Малыш сидел один в своей комнате. Крупные детские слезы капали в тетрадку, где он должен был десять тысяч раз написать "Я больше не буду заниматься онанизмом, пока мой брат делает уроки". Размытые его слезами слова расплывались в огромные фиолетовые чернильные пятна. Пятна эти, если долго смотреть на них, приобретали причудливую форму. Доктор Фрейд мог бы рассмотреть в них Джузеппе Паганини, совершающего половой акт со своей скрипкой, Алиса - жующего огромный мухомор Шляпочника. В этих чернильных пятнах прятались стада Белых Кроликов, Смерть со старинным будильником в одной руке и тостером в другой, корова, прыгающая через луну, и играющий на медной губной гармошке Майкл Джордан. Все зависело от фантазии наблюдателя и степени его наркотического опьянения.

Тихое жужжание раздалось за окном, и Малыш оторвал наполненные слезами глаза от тетради. Толстый, неопрятный мужик с крашенными грязными волосами летел вдоль здания и воровато косился на открытые окна. На нем были желтые, в зеленую клетку штаны и порванная на волосатой груди майка, которая в своей прошлой жизни была, скорее всего, белого цвета. Ну, может быть, чуть-чуть сероватая. Руки по локоть были испачканы чем-то красным. Из его копчика торчал ржавый пропеллер, на одной из лопастей которого было выгравировано слово Мальстрем. Мужик окинул Малыша равнодушным и одновременно презрительным взглядом и, хотел уже, было пролететь мимо, но заметил лежащие на столе две кроны и стоящую на полке недопитую бутыль портвейна, принадлежащую Ниссе - старшему брату Малыша. Счастливая улыбка майским солнцем осветила опухшее лицо. Круто спикировав, он влетел в комнату, сделал переворот в воздухе, нашинковав при этом своим винтом любимую канарейку мамы Малыша тонкими, аппетитными ломтиками, схватил с полки портвейн и плюхнулся толстой задницей на стол рядом с мальчиком, подмигнул ему и опустошил бутылку одним глотком.

- Меня зовут Карлсон. Без пизды. - произнес он громко рыгнув. Малыш сидел и удивленно смотрел на него. Грязной рукой с обкусанными ногтями мужик сгреб деньги и положил их к себе в задний карман.

- Деньги детям не игрушка - пояснил свои действия Карлсон - Пойми, юноша, я забочусь о твоем моральном облике. Теперь ты не сможешь приобрести наркотики, не сможешь заразиться сифилисом от портовой шлюхи и не умрешь от рака легких потому, что тебе не на что будет купить сигареты. Ты мне потом только спасибо скажешь - добавил он, обеспокоенный молчанием Малыша.

- Дяденька, почему у вас руки в крови? - спросил Малыш.

- Не ссы, малец, это варенье. У меня на крыше дохуя варенья. Там стоят ульи, в которых живут сахариновые пчелы. Они целый день летают по Стокгольму, пожирая недоеденные торты, булочки и кексы, а потом вырабатывают варенье. Пять тысяч банок в час.

- Не может быть - усомнился Малыш.

- Бля буду, провалиться мне на этом самом месте - утвердительно ответил Карлсон, включая на всякий случай мотор. Не то, чтобы он верил, что провалиться - просто Карлсон очень часто врал и его за это очень
часто били ногами, предметами мебели, а иногда даже и спортивным инвентарем. Когда ты маленький, толстый и с циррозом печени, помочь в такой ситуации может только мощный пропеллер и умение быстро набрать высоту.

- А ты мне покажешь сахариновых пчел? - с надеждой спросил Малыш. Увидев, что он имеет дело с полным лохом, Карлсон расслабился и заглушил движок.

- Может быть, может быть - жеманно промолвил он - А нет ли у тебя чего-нибудь выпить? Я имею ввиду - бухнуть, нахуяриться и устроить большое веселье.

- Я сейчас схожу, посмотрю в кладовке - И Малыш пошел к двери.

- Заебца - проорал ему в вдогонку Карлсон - тащи все, что найдешь.

Через некоторый промежуток времени - не настолько большой, чтобы солнечный свет успел достигнуть видимой границы космического пространства, но вполне достаточный для того, чтобы Карлсон успел выжрать в доме все спиртное, купленное папой Малыша на заработанные тяжелым трудом шведского механизатора-осеменителя деньги, опьяневший толстяк медленно поднялся из пахучей лужи блевотины. Глаза Карлсона игриво блестели. Волосатой рукой он ухватил малыша за розовую попку.

- Давай поиграем в паровую машину - с трудом ворочая языком, предложил он Малышу.

- А это как? - поинтересовался наивный мальчик.

- У бл*... Ахуительно! Сейчас я покажу тебе поршень - Карлсон расстегнул ширинку и снял поношенные, порванные в промежности штаны.




Часть 2. Малыш, который живет в подвале

- Интересно, что скажет мама, когда увидит канарейку?

- Ну - Карлсон поправил запачканные спермой штаны - скажи ей: х*йня, дело-то житейское, как вздр*чнуть пару раз. Пусть приготовит из нее тефтели.

- Ладно - согласился Малыш, - а что такое Мальстрем?

- Бл*ть, так звали моего покойного дедушку, уёбок. Не смей трогать его светлое имя. Он сражался за Родину на фронтах первой мировой войны и трагически погиб, когда его забили до смерти газетой, приняв за огромную навозную муху - Карлсон смахнул набежавшую мутную слезу - Ну ладно, зап*здился я сегодня чото, пора и уёбывать. Бывай Малыш.

Он вылетел в окно, грациозно виляя огромным толстым задом, а Малыш еще долго стоял и смотрел ему вслед.

Мама очень расстроилась, увидев трупик своей любимой канарейки. Папа и Ниссе очень расстроились, увидев, что абсолютно все спиртные напитки в доме выпиты и исчезла вся наличность. Сестра Малыша очень расстроилась, когда узнала, что пухлый педераст улетел вместе с ее косметичкой. Малыш посмотрел на них чистыми глазами, цвета голубого весеннего неба, развел руками и сказал:

- Да х*йня, дело-то житейское, как вздр*чнуть пару раз.

Его били сильно, но не долго, потому что любили его. Он кричал: "Это Карлсон!", но никто не верил ему. "Кто много пиздит, у того нос перебит" - приговаривал братец Ниссе, и бил Малыша по лицу обутой в лыжный ботинок ногой.

Потом родственники отвели его к психиатру. Это был лысый и потный старичок по фамилии Линдгрен. Он внимательно выслушал Малыша и запер его в своем подвале, где мальчик провел восемь лет и умер от бесчеловечных опытов, которые проводил над ним старый извращенец. Психиатр Линдгрен написал про Малыша и Карлсона детскую книжку, но из коммерческих соображений исказил правду и добавил туда свою любовницу - медсестру Фрекен Бок. Папа Малыша упал с табуретки, когда осеменял очередную корову, и был затоптан ею. Мама, так и не оправившись от смерти своей канарейки, пристрастилась к спиртному и скончалась от алкогольной интоксикации. Ниссе изнасиловал свою сестру, убил, расчленил на десять тысяч маленьких кусочков, расфасовал их в конверты и рассылал по всей Швеции, пока не умер от передозировки наркотиков.


Карлсон жив и сейчас. И если, сидя у окна, ты услышишь тихое жужжание мотора, знай - педерасты рядом. Ахтунг!