1. Джеймс Кэгни — «Враг общества». Режиссер Уильям Уэллман. 1931.
Ангельское личико, детская улыбка и манера стрелять во все, что движется — построив роль Тома Пауэрса на этом контрасте, Джеймс Кэгни стал не только самым прославленным киногангстером 30-х, но и иконой стиля. Особенно здорово в фильмах 30-х: и во «Враге общества», к которому отсылает название нового фильма Манна, и в «Лице со шрамом» Ховарда Хоукса, и даже в трогательных «Ангелах с грязными лицами» — то, что гангстеры, сколь угодно стильные и красивые, все равно изображаются честно и без прикрас: психически неуравновешенными, жестокими ублюдками. У Кэгни во «Враге общества» это вышло просто образцово.
2. Хамфри Богарт — «Тупик». Режиссер Уильям Уайлер. 1937.
В фильме, подробно и театрально рисующем жизнь на границе богатого дома и нищего квартала, у Богарта роль неглавная. Он играет тут меланхоличного гангстера в поисках былой любви. Любовь, как водится, предает, гангстер страдает, совершенно умопомрачительно носит шляпы и подставляет под свет софитов парализованную верхнюю губу, обильно смазанную блеском для губ — для пущей сексапильности. Через год он сыграет по-настоящему плохого бандита в «Ангелах с грязными лицами», но там он воплощает абсолютное зло, а в «Тупике» его герой — обычный человек. Чертовски милый, между прочим.
3. Аль Пачино — «Крестный отец». Режиссер Фрэнсис Форд Коппола. 1972.
Ну что тут сказать? Несмотря на то что американцы, словно сговорившись, считают главным героем «Крестного отца-1» Марлона Брандо, любому нормальному человеку понятно, что это история Майкла, что он тут главный и что Аль Пачино в плане актерского мастерства уделывает абсолютно всех, в том числе и Брандо. Чем мрачнее становится жизнь его героя, тем лучше он выглядит в кадре. Если в начале Майкл — это круглощекий отставник в плохо пригнанной военной форме, то в финале — демонический красавец в идеально сидящем костюме. Мы тут выбрали самый конец его метаморфозы — и соответственно финал фильма. Выбирать, по-честному, было нелегко.
4. Джеймс Вудс — «Однажды в Америке». Режиссер Серджио Леоне. 1984.
В «Однажды в Америке» все обычно восхищаются Де Ниро — роль Лапши и впрямь главная в этом эпосе еврейской мафии. Но обратите внимание на утонченную элегантность Джеймса Вудса. На нем идеально сидят костюмы, и даже фрак с бабочкой он умеет носить так, чтобы не выглядеть официантом. Что уж говорить про ртутную подвижность его темперамента, стальной взгляд и умение не тушеваться в одном кадре с Де Ниро, обеспечивая американское кино лучшими в его истории диалогами.
5. Кристофер Уокен — «Король Нью-Йорка». Режиссер Абель Феррара. 1990.
Нумеро уно, конечно. Во всех списках рафинированный король преступного мира в исполнении Кристофера Уокена должен идти первым номером. Такой декадентской элегантности, такой галлюциногенной грации ни один из киногангстеров и близко достичь не мог. Вы помните, как он там танцует? А как умирает в машине? А эти крупные планы с безумными светлыми глазами? У Феррары, мне кажется, вышло совершено метафизическое кино, и Уокен здесь играет не столько бандита, сколько князя тьмы.
6. Майкл Мэдсен — «Бешеные псы». Режиссер Квентин Тарантино. 1992.
В «Бешеных псах» все хороши, недаром самые запоминающиеся кадры фильма — это проходы героев, смешных и прекрасных в своих черных костюмах и с пистолетами за поясом. Но если уж выбирать главного красавца на коллективном портрете, то это, конечно, Майкл Мэдсен. Ему здесь 33 года, он на пике физической формы, а уж роль законченного психопата и садиста дает разгуляться вовсю. Вашему вниманию — незабываемая сцена с отрезанием уха. И танцует он здесь не хуже Траволты в «Криминальном чтиве».
7. Гэбриел Бирн — «Перевал Миллера». Режиссер Дж. Коэн. 1990.
Самый киноманский из всех гангстеров, конечно. Вся роль Бирна соткана из аллюзий на классические гангстерские фильмы и нуары 30—40-х. Его постоянно сравнивают с Хамфри Богартом, чьи взгляды исподлобья он усиленно копирует, но, мне кажется, сравнение не в пользу Бирна. Его герой, интриган и умница, чрезвычайно занимателен, но при этом оставляет зрителей совершенно холодными. Впрочем, не любоваться им невозможно.
